1993–1996 — Ведущий астрологических рубрик в программах «Тест» и «Кстати».
1995–1996 — Соведущий серии программ «Об истории предметов» на 1 канале в программе «Мир. Содружество»
2002–2003 — Ведущий программы канала Культура «Полуденные сны»: более 30 программ об истории Санкт-Петербурга.
2004 — Ведущий утреннего двухчасового шоу в прямом эфире «Утро в большом городе», 5 канал.
Телевидение — сказочный мир со своими героями, иногда Кащеями и Бабками Ёжками, в который хочется окунуться с головой. Каждый раз останавливаешь себя, предостерегаешь: «Не пей водицы, козленочком станешь», но бросаешь все к чертовой матери и погружаешься в манящую атмосферу по ту сторону голубого экрана. В результате иногда сожалеешь, но в основном — радуешься и познаешь.
Заманили меня на телевидение два любимых мною человека, «телевизионщики во втором поколении» Игорь Феоктистов и Мила Познякова в 1993 году, за что им отдельное человеческое спасибо. Тогда и телевидения, как такового, не было: в стране царила разруха, и лишь небольшая группа энтузиастов то ли пыталась воссоздать былую славу голубого экрана, то ли спасалась от «болезненного восприятия действительности», то ли просто работала из-за неумения делать ничего другого.
Я никогда не гнался за ролью телеведущего, не считая это своим призванием. Правда, никогда и не отказывался от предложений. Это ощущение свободы и независимости от телевидения подталкивает меня соглашаться на сотрудничество скорее из врожденного чувства любопытства.
Спасибо большое каналу «Культура» за предложение провести цикл программ по истории Санкт-Петербурга. Когда мне был год от роду, родная бабушка Лиза из далекого Петропавловска-Камчатского, где работали в то время родители, привезла меня в Ленинград, и с тех пор я влюблен в этот город. Доходило даже до того, что я весьма агрессивно в мои шесть лет воспринял двоих людей (звались которые «мама» и «папа»), когда они решили меня вывезти обратно к вулканам и горячим источникам. Любил я в Питере всё: от горячего круглого ржаного хлеба в булочной и пьяного страшного одноглазого соседа по коммуналке до улицы Росси, по которой меня вела баба Лиза, и я, маленький, был раздавлен величием архитектурного ансамбля — не я шел по улице, а она надвигалась на меня и заставляла от волнения открывать рот и трястись от страха.
Эту любовь с чувством гордости за город, который подарил мне счастье, я попытался перенести на телевизионные экраны и передать своим зрителям. Мы сняли более тысячи «архитектурных объектов»: от Чижика-Пыжика на Фонтанке и камуфляжа пожарника «Иван Иваныча» на первой каланче на Садовой улице до Исаакия и Казанского собора. Я снимался в программе с ощущением, будто играл с любимой игрушкой: в 30-ти градусный мороз забирался на коней Клодта (благо сказочное слово «телевидение», подкрепленное губернаторским специальным разрешением, позволяло это сделать под присмотром милиции), на рынках города «разводил» продавщиц, покупая сегодняшние товары по ценам 1861 года (17 копеек за килограмм мяса), снимался на крыше Исаакиевского собора во время штормового предупреждения, когда в прямом смысле слова с ног сдувало. На съемках одной из программ побывал на первом паровозе Царскосельской железной дороги, соединившей Санкт-Петербург с Царским Селом. В этом сюжете рассказ велся о том, как царь выпил водочки (зримый сюжет подкреплялся реквизитом — настоящей водкой, так как 35 градусов мороза), закусил огурчиком и, перекрестившись, сел в новенький железнодорожный вагон. И холодная вилка из исходящего реквизита по законам физики прилипла к губам ведущего — всей группой пытались отодрать. Но самое большое впечатление произвели на меня съемки на крыше Зимнего дворца. Во-первых, поразила красота вида Петербурга из самого центра, а во-вторых, оказалось, что на самой крыше осталась в целости и сохранности смотровая будка пожарных, на которой «с ятями» гвоздем выгравировано: «Здесь был Иван Петров. 1 октября 1870 года». В каком бы веке мы не жили — люди не меняются!
Мы, жители и туристы великого города, ходим в музей первой мировой величины — Зимний дворец. И только в процессе съемок, я реально осознал, что он, оказывается, был тем местом, где люди жили: спали, ели, любили и ненавидели. Представители царской династии Романовых не всегда питали нежные чувства к своим предшественникам (родителям), и, как правило, старались обустроить свое жилище подальше от мест обитания «предков». В правом крыле Зимнего, например, располагались покои Екатерины II, но ее сын Павел принципиально либо удалялся в левое крыло дворца, либо уезжал в Инженерный замок.
Спасибо любимому каналу Культура за возможность пополнить свой багаж знаний!
Окрыленный съемками «Полуденных снов», после ее завершения, я приземлился в передачу «Утро в большом городе». И здесь меня ожидало глубокое разочарование. Нет, внутри, во время двухчасового утреннего шоу в прямом эфире, все было максимально хорошо и насыщено. Я имел честь интервьюировать таких людей, как Тамара Москвина, Александр Абдулов, Анна Нетребко. Великолепные и Великие люди, даже короткий десятиминутный разговор в прямом эфире с такими личностями давал еще один повод жить, творить, созидать. Но то, что происходило за кулисами: шушуканье и мышиная возня с делением передачи, доносы и склоки не на творческой основе, мягко говоря, не радовало. После полугода изнурительной работы услышал фразу, принадлежавшую директору программы Николаю Шуляку (страна должна знать своих героев): «Что вы пытаетесь сделать веселую программу! Посмотрите за окно — какие там идиоты ходят»… Я впал в двухнедельную кому и ступор, пытаясь понять глубокий смысл сказанного, после чего ушел с 5 канала навсегда.
Не стремясь к телевизионной карьере, я все-таки оставляю в душе надежду, что когда-нибудь буду вести новую познавательную программу.
© 2015 Роман Нечаев astroma.net
